foto by galsan

С возрастом, как ни странно, думать начинаешь реже. Меньше мечтаешь, но больше надеешься. Меньше боишься, но больше опасаешься. По-крайней мере, со мной дела обстоят так. Мещанка, как она есть.

А в детстве я пока дойду до магазина за хлебом уже в голове роман напишу, обратно фильм по нему сниму. Сейчас же мозг вцепится в какую-то странную мыслишку и гоняет ее по кругу, да и то не за мысль, а больше за эмоцию. Я начала понимать, почему математики заканчиваются после 25 лет — всё мозг уже не торт.

Иногда, впрочем, я думаю. Давайте расскажу о двух своих думах.

Самая частая мысль, которая меня тревожит — это онтологический статус зла. Существует ли зло как зло, как недостаток добра, как наше оценочное суждение, как неполнота нашей картины мира. Я думаю даже над самыми наивными представлениями. Например, о зле как дъяволе, противной стороне бога. О предикативности зла, свойствах которое оно сообщает субъекту. Думаю, почему мы считаем то или иное злым. По природе ли человек является злым или таким его делают обстоятельства. А также стоит ли нам моделировать в будущем человеческую природу, если будет возможным избавляться от гена «зла». Тут о многом можно думать, я как-нибудь обязательно вам подробнее расскажу о своих мыслях по этому поводу.

Затем я думаю о Бурятии. Намажу бутерброд — и сразу мысль как народ. Думаю я в основном о бурятах, у русских своих мыслителей много, чтобы о них думать.

Недавно слушала разговор двух успешных примерно 50-летних женщин-буряток, которые обсуждали то, с какой силой рвутся деревенские буряты в Улан-Удэ. Одна говорит — ну зачем они едут все сюда, без образования, без жилья. Живут где попало, работают кассирами или охранниками, моют полы в туалетах, разносят водку в барах. Другая отвечает: они ведь хотят лучшей жизни, чтобы можно было в кино сходить, театр, чтобы были перспективы в личной жизни, зарплата повыше. Первая: лучше бы они в стайке за коровами своими ухаживали, вели в степи вольную жизнь, а не прислугой были городской. Вторая: вот потому они и едут, чтобы их дети всю жизнь не провели рядом с коровой, чистя стайку. Ты сама сюда приехала 30 лет назад и дети твои в деревню не возвращаются.

Вот и я думаю, хорошо ли, что деревенские буряты отправляются в город?

Я понимаю, как много мы теряем, когда молодежь стремится в город. Теряем бурятский язык (потому что в городе его поддерживать почти нереально), утрачиваем традиционную бурятскую бытовую культуру, а также теряем и землю. Все эти степи, степи, степи, где мы должны жить и радоваться нашему синему небу. Я лично заинтересована в том, чтобы молодежь оставалась в селе.

С другой стороны, нашему городу нужен приток новых людей. А этим людям нужны стартовые возможности для карьеры, увы, которые наш город дать не может.

Для меня этот практический вопрос открыт. Может быть вы со мной на эту тему поговорите?